Рож­де­ствен­ские размышления

Эти сло­ва зву­чат так поэ­тич­но, вели­че­ствен­но и зага­доч­но. Они ове­ва­ют нас задум­чи­во­стью и при­го­тав­ли­ва­ют к встре­че с чем-то гор­ним, чрез­вы­чай­ным и таин­ствен­ным. Пом­ня Иоси­фа и Марию, мы жела­ем раз­дви­нуть зана­вес древ­но­сти и услы­шать голос анге­ла из глу­бин небес­ной бесконечности.

Мы с боль­шим бла­го­го­ве­ни­ем жаж­дем понять суть вели­кой тай­ны Рож­де­ства. А чело­век, как нам извест­но, – един­ствен­ное суще­ство на Зем­ле, ода­рен­ное спо­соб­но­стью кри­ти­че­ски осмыс­ли­вать не толь­ко свои лич­ные мне­ния, реше­ния и поступ­ки, но и собы­тия внеш­не­го мира. Он обла­да­ет широ­той мыш­ле­ния, т.е. спо­соб­но­стью пости­гать смысл широ­ко­го кру­га вопро­сов. Ему так­же при­су­ща глу­би­на мыш­ле­ния – уме­ние про­ник­нуть в сущ­ность слож­ных про­блем и пред­ви­деть воз­мож­ные послед­ствия собы­тий. Бог наде­лил чело­ве­ка и ско­ро­стью мыш­ле­ния. Он может вни­кать во что-то деталь­но, объ­яс­нять суть исти­ны и выно­сить какое-либо реше­ние. Чело­ве­ка харак­те­ри­зу­ет еще одна необ­хо­ди­мая чер­та – после­до­ва­тель­ность мыш­ле­ния. Он обла­да­ет уме­ни­ем при­дер­жи­вать­ся логи­че­ской пре­ем­ствен­но­сти в сво­их суж­де­ни­ях и в объ­ек­тив­ном отра­же­нии дей­стви­тель­но­сти. Пото­му Бог дал чело­ве­ку Биб­лию, где свя­тые мужи, про­ро­ки и апо­сто­лы опи­сы­ва­ют тай­ну и цель Хри­сто­ва рож­де­ния; и толь­ко чело­век с помо­щью сво­е­го разу­ма и Духа Свя­то­го может хотя бы частич­но понять глу­би­ну Рож­де­ства Христова.

Обра­тим теперь осо­бое вни­ма­ние на то, как еван­ге­лист Лука вос­про­из­во­дит кар­ти­ну бла­го­вест­во­ва­ния Деве Марии о зача­тии Сына в ее утро­бе. Да, тот Божий послан­ник был анге­лом, пото­му что никто из людей не был досто­ин про­воз­гла­сить заме­ча­тель­ную весть о вопло­ще­нии Хри­ста. Дей­ствие вопло­ще­ния Хри­ста ангел при­пи­сы­ва­ет Свя­то­му Духу. Это было чрез­вы­чай­ное, чудо­твор­ное дей­ствие, когда Дух Свя­той Сво­ей силой мгно­вен­но сфор­ми­ро­вал чело­ве­че­ское тело Хри­ста. Мес­сия при­шел иску­пить греш­ни­ков, поэто­му его чело­ве­че­ская при­ро­да не мог­ла иметь ни пят­на, ни поро­ка, а долж­на была быть чистой и сво­бод­ной от испор­чен­но­сти гре­хо­па­де­ния. Таким обра­зом, в мину­ту зача­тия у Хри­ста были без­греш­ны и тело, и душа. Он был совер­шен­ным Богом и совер­шен­ным человеком.

О сути этой исти­ны чита­ем в Еван­ге­лии от Луки 1:26–38, когда Ангел Гав­ри­ил при­был к Деве Марии и ска­зал: «радуй­ся, Бла­го­дат­ная! Гос­подь с Тобою… Вот, зач­нешь во чре­ве, и родишь Сына, и наре­чешь Ему имя: Иисус… Дух Свя­тый най­дет на Тебя, и сила Все­выш­не­го осе­нит Тебя; посе­му и рож­да­е­мое Свя­тое наре­чет­ся Сыном Божи­им». Мария была серд­цем покор­ной, пове­ри­ла Божье­му слу­ге, Гав­ри­и­лу, и ска­за­ла: «Се, Раба Гос­под­ня; да будет Мне по сло­ву тво­е­му». И ото­шел от Нее Ангел.

Итак, Мария долж­на была радо­вать­ся, и она радо­ва­лась и вели­ча­ла Гос­по­да (Лк. 1:46–55), пото­му что удо­сто­и­лась такой боль­шой чести, что чрез нее дол­жен вопло­тить­ся дол­го­ждан­ный Мес­сия, Кото­рый будет велик и наре­чет­ся Сыном Все­выш­не­го. Он будет цар­ство­вать, и Его Цар­ству не будет кон­ца. Его Цар­ство неру­ши­мо. Он дер­жит Все­лен­ную сло­вом силы Сво­ей (Евр. 1:3). Тако­го Сына-Царя и Цар­ства еще нико­гда не было. А самое глав­ное, что Он спа­сет людей Сво­их от гре­хов их. Вот поче­му Гав­ри­ил ска­зал Иоси­фу: «Наре­чешь Ему имя Иисус», что озна­ча­ет Спа­си­тель. Мария пове­ри­ла в обе­щан­но­го Мес­сию и ста­ла Его мате­рью, одна­ко нуж­да­лась в Спа­си­те­ле, как и все осталь­ные люди.

Когда ангел Гав­ри­ил сооб­щил Марии о при­хо­де Мес­сии, то мно­гие, осо­бен­но евреи, жела­ли, что­бы Мес­сия, нако­нец, изба­вил их от рим­ско­го ига, позо­ра, бед­но­сти, но не от гре­ха. Мало кто из них недо­сы­пал ночей от того, что их бес­по­ко­и­ли гре­хи. Одна­ко грех – это вели­чай­шее зло. Где тво­рит­ся грех, там враж­да, ссо­ры, стыд, сле­зы и про­сто ад. Когда же при­дет Спа­си­тель мира, Он свое­вре­мен­но уни­что­жит жало смер­ти, то есть грех, смерть, дья­во­ла и ад.

Теперь еще одно наблю­де­ние. Бог послал анге­ла Гав­ри­и­ла с весо­мым изве­сти­ем не к пер­во­свя­щен­ни­ку, а к про­стой кре­стьян­ской девуш­ке, обру­чен­ной с плот­ни­ком; не к гор­до­му сто­лич­но­му горо­ду Иеру­са­ли­му, а к неза­мет­но­му город­ку Наза­ре­ту. Гос­подь пра­ве­ден, Он «сми­рен­ных воз­вы­ша­ет.., а нече­сти­вых уни­жа­ет до зем­ли» (Пс. 146:6).

Таким обра­зом, чем боль­ше мы пыта­ем­ся про­ни­кать вглубь вну-трен­не­го мира людей того вре­ме­ни, а осо­бен­но Иоси­фа и Марии, тем боль­ше нас инте­ре­су­ет кар­ди­наль­ный вопрос: какой вели­ко­душ­но-аль­тру­и­сти­че­ский мотив побу­дил Иису­са Хри­ста сой­ти с небес­ной вер­ши­ны на испор­чен­ную гре­хом Зем­лю, стать Бого­че­ло­ве­ком и про­жить более трид­ца­ти лет меж­ду греш­ны­ми зем­ля­на­ми? Думаю, сле­ду­ю­щий эпи­зод бро­сит луч све­та на наш вопрос.

Одно­го из выда­ю­щих­ся бого­сло­вов, Кар­ла Бар­та, при­гла­си­ли гостем-пре­по­да­ва­те­лем в Бого­слов­скую шко­лу Чикаг­ско­го уни­вер­си­те­та. Под конец послед­ней пре­крас­ной лек­ции пре­зи­дент семи­на­рии объ­явил, что д‑р Барт чув­ству­ет себя нездо­ро­вым и не смо­жет отве­чать на вопро­сы, поэто­му он поста­вит ему от име­ни всей ауди­то­рии один-един­ствен­ный вопрос.

И пре­зи­дент обра­тил­ся к зна­ме­ни­то­му бого­сло­ву и спро­сил: «Из всех бого­слов­ских мыс­лей, кото­рые вы когда-либо име­ли, какую вы счи­та­е­те самой выда­ю­щей­ся?» Это был глу­бо­кий вопрос чело­ве­ку, кото­рый напи­сал бук­валь­но десят­ки тысяч стра­ниц слож­но­го бого­сло­вия. Сту­ден­ты дер­жа­ли свои каран­да­ши, гото­вые дослов­но запи­сы­вать глав­ные мыс­ли выда­ю­ще­го­ся бого­сло­ва их вре­ме­ни. Карл Барт закрыл уста­лые гла­за, поду­мал минут­ку и, слег­ка улы­ба­ясь, ска­зал моло­дым семи­на­ри­стам: «Выда­ю­ща­я­ся бого­слов­ская мысль, кото­рую я когда-либо имел, сле­ду­ю­щая: ‘‘Иисус любит меня, я это знаю, посколь­ку Биб­лия гово­рит мне об этом’’».

Дей­стви­тель­но, Еван­ге­лист Иоанн (Ин. 3:16) гово­рит, что Бог воз­лю­бил нас, греш­ных, до такой сте­пе­ни, что во вре­мя Рож­де­ства ока­зал нам неза­слу­жен­ную милость – дал в дар Сво­е­го Еди­но­род­но­го Сына, что­бы Он стал чело­ве­ком и умер за нас. Отдать же на смерть един­ствен­но­го Сына – выс­ший жест люб­ви; одна­ко это мож­но сде­лать для дру­зей, не для вра­гов, а мы были Его вра­га­ми. Итак, наш Бог не толь­ко бес­ко­неч­но доб­ро­же­ла­тель­ный, но и сама Доб­ро­же­ла­тель­ность. И даже боль­ше это­го, Бог не толь­ко любит – Он есть Любовь (1 Ин. 4:8; 2 Кор. 13:11). Такой люб­ви мы даже сво­ей широ­той, глу­би­ной и после­до­ва­тель­но­стью мыш­ле­ния не в силах не толь­ко опи­сать, но и понять без помо­щи Духа Свя­то­го. Если бы не Рож­де­ство, если бы Хри­стос не вопло­тил эту любовь, мы не зна­ли бы силы люб­ви, кото­рой Бог воз­лю­бил нас. А рас­сказ о рож­де­нии Хри­ста – это не выдум­ка, не субъ­ек­тив­ное мыш­ле­ние како­го-то Анге­ла, а осу­ществ­ле­ние про­ро­че­ства, объ­ек­тив­ная исти­на. Бог дал нам Рож­де­ство для того, что­бы Его и наши тро­пин­ки сошлись, и мы встре­ти­лись со Спа­си­те­лем, о Кото­ром нам бла­го­вест­во­вал ангел Гавриил.

Вы уже встре­ти­лись со Спа­си­те­лем? Если нет, то раз­мыш­ляй­те об этом и при­го­товь­тесь к встре­че с Ним.

Лео­нид Коровник