«Проклятие Господне на доме нечестивого, а жилище благочестивых Он благословляет» (Притчи 3:33)
Все лето в дому у Пелагеи внуки обитали, но к осени разъехались. Бабушка осталась одна-одинешенька. На улице погода дождливая да дома тишина мертвая — тоска.
Загрустила Пелагея. Как-то рассказала она об одиночестве своем одной старице древней. Та сто лет прожила на свете, царя видала, в травах толк знала, мудростью житейскою обладала. Столетняя ей и насоветовала:
— В брошенном доме у мостка, живет домовой. Прежние хозяева в город подались, а его оставили. Ты сходи и позови: «домовой, домовой приходи ко мне домой», — жить веселей будет.
Пелагея сначала не хотела постояльца брать, а потом и думает: «не помешает, а надоест, так выгоню» и пошла в старый дом.
С тех пор «весело» бабка зажила. В избе все время то шаги слышались, то сопение, то шорох. Она спать, а на кухне кастрюлями гость ее брякает.
— Угомонись, — скажет она ему. А он и в ус не дует, хозяином себя чует.
Раз в темноте к ней подступил так, что дыханье его слышно. Жутко бабке стало, всю ноченьку она не спала с лампой зажженной просидела. А на утро веник взяла, мокрой тряпкой обмотала, и давай им дом мести. Утрудилась, села и думает:
— Мало толку с уборки, дух — не мусор, веником не одолеешь.
Чаю бабка напилась, да в церковь подалась, за служителем. Тот пришел, помолился Господу, освятил дом Словом Божьим, стало тихо в нем.
А Пелагею священник отругал:
— Бога звать нужно, а не всякую нечисть.