Париж. Конец 1935 года. Эпоха больших воздушных рейдов. 150 тысяч франков ожидают летчика, который до новогодней полночи совершит перелет в Сайгон меньше, чем 87 часов. Среди смельчаков, желающих во Вьетнам, 35-летний сотрудник «Эр Франс» по особым поручениям, писатель и журналист, Антуан де Сент-Экзюпери.
Он собирает все свои гонорары за репортажи из СССР, за лекции, за книги и при помощи друзей покупает новенький быстроходный самолет фирмы «Кодрон» с двигателем «Рено» в 240 лошадиных сил. Вместо тяжелой радиоаппаратуры он берет механика, месье Прево, и 29 декабря вылетает из ле Бурже.
«После 4 часов 15 минут полета я подумал, что уже пересек Нил. И, следовательно, не мог продолжать полет по прямой, так как рискнул натолкнуться на склоны Синайских гор. Я решил повернуть на север и спуститься ниже облаков, чтобы в левое стекло мне ударили огни города, которые, как я полагал, остались позади. Во время этого маневра, на высоте 300 метров я и врезался в грунт». Опасаясь пожара, они с Прево выскочили и через некоторое время убедились, что врезались в пустыню, местоположение в которой они могли определить лишь приблизительно, с разницей в триста километров. Все запасы, кроме банки с кофе, были уничтожены. Воды не было. Связи тоже… Так было положено начало одному из самых светлых произведений двадцатого века – гимну христианской Любви, под названием «Маленький принц».
Итак, в первый вечер я уснул на песке в пустыне, где на тысячи миль вокруг не было никакого жилья. Человек, потерпевший кораблекрушение и затерянный на плоту посреди океана, и тот был бы не так одинок. Вообразите же мое удивление, когда на рассвете меня разбудил чей-то тоненький голосок. Он сказал:
– Пожалуйста… нарисуй мне барашка!
– А?..
– Нарисуй мне барашка…
Это был Маленький принц – необыкновенный малыш с золотыми волосами, с планетки, величиной чуть больше его самого, которому очень не хватало друга, потому что он поссорился со своим цветком.
Готовясь к весьма вероятной смерти, Экзюпери впервые всерьез задумался над тем, как, в сущности, эфемерно все, на что мы тратим жизнь. Путешествуя по планетам, его маленький герой натыкается на персонажей, сливающихся в один собирательный образ самого Антуана: на глупого, заносчивого короля, обожающего править; на пьяницу; на дельца; на честолюбца и на ученого, не видящего дальше своего носа. И только фонарщик, занимающийся бессмысленным и очень утомительным трудом, вызывает симпатию: «Он один, по-моему, не смешон, — говорит принц, — потому, что он думает не только о себе»
«В первый день мы израсходовали наши несколько глотков кофе. На заре второго – собрали на обшивке разбитого самолета немного росы, смешанной с краской и маслом. Эта влага ни принесла нам большого облегчения. В третью ночь мы рассчитывали собрать росу с разложенного на земле парашюта. К несчастью, то ли неизвестный состав, которым был пропитан парашют, то ли соли, осевшие на стенках бензинового бака, в который мы выжали влажный парашют, заставили нас расплатиться получасом жестокой рвоты за несколько капель выпитой воды».
Останавливаясь каждые двести метров, все еще мучимые тошнотой, в этот день они прошли 85 километров, пока не наткнулись на караванный путь, где их подобрали арабы. Это было 1 января 1936-го – должно быть, самый счастливый в их жизни Новый год. «Вода! Вода, у тебя нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, тебя невозможно описать, тобой наслаждаются, не ведая, что ты такое! Нельзя сказать, что ты необходима для жизни: ты – сама жизнь!»
Вместо облегчения материального положения перелет Париж – Сайгон принес Экзюпери одни долги и неприятности. В «Эр Франс» он не вернулся… Вскоре он договаривается с одной из центральных газет и отправляется в Испанию, в самый разгар гражданской войны.
Словом «Крепость», во французском переводе Библии – «Цитадель», Экзюпери назвал свою новую книгу, которую начал писать на войне. Он хотел построить Крепость в человеческом сердце. Он говорил, что это его «посмертное произведение», «по сравнению с ним все остальные мои книжонки кажутся всего лишь подготовительными упражнениями». Современная литература таких вещей, действительно, не знает. По жанру она напоминает учительные книги Ветхого Завета, сборники мудрости:
«Медленными шагами шел я вечером среди людей моего народа, укрывая их своей молчаливой любовью. Я тревожился лишь за тех, кого снедал бесплодный огонь, а значит, и тоска. И понял: они излечатся, если я подарю им то, что вынудит их выбирать, жертвовать собой и забывать обо всей Вселенной. Любимый цветок – это, прежде всего, отказ от всех остальных цветов. Иначе он не покажется самым прекрасным. То же самое и с делом, на которое тратишь жизнь. Я не люблю людей с омертвелым сердцем. Тот, кто не тратит себя, становится пустым местом» («Цитадель»).
Нью-Йорк, январь 1938-го. Пароход «Иль де Франс» выгружает на пирс огромный ящик с самолетом фирмы «Кодрон». Груз принимают два человека – приплывшие тем же рейсом механик Прево и пилот Экзюпери. Их цель: установить авиасвязь с Огненной Землей. На аэродроме Гватемалы им по ошибке заливают полный бак. Для маленькой взлетной полосы самолет становится слишком тяжелым… Жан Прево отделался переломом ноги. У Антуана сотрясение мозга, сломана челюсть, ключица, в нескольких местах проломан череп и ему угрожает заражение крови. Словом, его возвращение к жизни врачи дружно объявили чудом. Сам Сент-Экс радовался катастрофе как ребенок: в ней разбилась его тоска. Он всерьез берется за перо, которое не сложит уже до конца жизни.
Сразу же после Мюнхенских соглашений, в сентябре 38-го он пишет цикл статей под общим названием «Война или мир». Одна из них, под названием «Смысл жизни», тут же перерастает в книгу «Земля людей». Смысл жизни для Экзюпери – это все то, ради чего ее можно с радостью отдать.
Роман приносит летчику настоящее признание. Французская Академия присуждает ему «Большую премию». Издатели предлагают самые выгодные контракты. И только один человек высказывает недовольство. «Зачем ты оставил последнюю фразу: «И только Дух, коснувшись глины, обращает ее в человека»? У читателя создастся впечатление, что людей сотворил Бог». Это был очень близкий Экзюпери журналист и критик Леон Верт. С его атеизмом Антуан боролся всегда, сколько они были знакомы. Но на этот раз он был серьезно задет: друг ничего не понял, а хотелось привести к Богу именно таких, как он.
В глазах окружающих Сент-Экс был большим ребенком: огромный, неуклюжий, все время улыбающийся, говорливый, любящий есть, пить, петь, привлекать к себе внимание, ухаживать за дамами и показывать карточные фокусы. Улыбка и правда была его оружием: в Испании она растрогала взявших его в плен анархистов и спасла от расстрела. Он улыбался спасателям в Сахаре, он улыбался, когда спасал кого-нибудь сам. И это вовсе не было игрой – любить и радовать людей – было его философией.
В 1940 году писатель перебирается в Америку. «Маленький принц» рождался в Нью-Йорке. В конце 42-го знаменитая сказка появилась на свет. Когда в начале следующего года она будет переведена на английский и начнет завоевывать весь, читающий на этом языке мир, Экзюпери уже будет в Северной Африке, где высадились союзники. Его записывают в тыловую часть. Сент-Эск демонстративно рвет назначение на клочки: «Я не люблю войны. Но я не могу сидеть в тылу. Над всем, что я люблю, нависла угроза. В Провансе, когда пылает лес, всякий, кто не подлец, берет ведро или заступ. Я хочу принять участие в войне, во имя любви к людям».
Он взлетел в 8.30 и взял курс на побережье оккупированной Франции. В 13.30 его все еще не было. Товарищи, собравшись в офицерской столовой, ежеминутно смотрели на часы. Горючего оставалось на шестьдесят минут… В 14.30 наступила гробовая тишина…
– Прощай, – сказал Лис. – Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.
– Самого главного глазами не увидишь, – повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.
– Твоя роза так дорога тебе потому, что ты отдавал ей все свои дни.
– Потому что я отдавал ей все свои дни… – повторил Маленький принц, чтобы лучше запомнить.
– Люди забыли эту истину, – сказал Лис, – но ты не забывай: ты навсегда в ответе за всех, кого приручил.