А.М. Максимовский (1861— 1907), Начальник Главного тюремного управления МВД России, действительный статский советник, генерал-майор с 1894 г. . и. д. помощника статс-секретаря Государственного совета; с 1902 г. — помощник начальника Главного тюремного управления; с 1906 г. начальник ГТУ.
Многие из нас по разным причинам считают себя христианами, «но только некоторая часть из нас составляет меньшинство Христиан верующих и способных воспринимать религиозные настроения; еще меньше тех, кто мистически чувствует; еще гораздо меньше таких, которые во всем существе своем мистически проникнуты религиозными верованиями и идеалами; наконец, совсем мало тех одухотворенных людей, которые никогда не расстаются со своим ярко зажженным факелом Веры, освещая им свой жизненный путь, и от видимой всеми «реальности» жизни не отделяют той, для большинства невидимой, но всегда действенной и видимой для избранных, реальности, которая составляет духовную область жизни, основной и всеобъемлющий ее смысл» (Ф. Винберг)
К таким людям принадлежал А.М. Максимовский — весьма выдающаяся и в такой же мере загадочная личность.
С самого раннего детства «…в нем были все зачатки его высокой души. Это был всегда тихий, кроткий, в высшей степени добросовестный ребенок, склонный к молитве и самоусовершенствованию». (журнал «Христианин»)
«Окончив Харьковский Университет, Александр Михайлович с 1 января 1885 г. переселился в Петербург и поступил на службу. Он возобновил свои прежние знакомства и особенно сошелся со своим лучшим другом по гимназии, который в это время был уже убежденным христианином. Он первый указал Александру Михайловичу, где надо искать и где можно найти истину… Семя упало на добрую почву. Друг ввел Александра в христианские дома, где происходили в то время почти запрещенные молитвенные собрания. Тут он научился чтить Христа и вполне понял, что один Христос дает смысл в жизни».
«С осени 1885 и до осени 1889 гг. наступает — простите мне этот невольный каламбур — весна его духовной жизни. Шаг за шагом, день за днем он разрывал со своими светскими знакомыми и все более отдавался общению с истинными христианами. В течение 1889–1891 гг. совершился его переход в Петербургскую Евангельскую Общину. Православную церковь он оставил навсегда. С каждым годом Александр Михайлович все более проникался духом учения Христа. Всю свою жизнь, службу, отношения к родным, друзьям, сослуживцам, он рассматривал, как земное служение своему Спасителю. Он всей душой, больше всех любил Христа и всем сердцем желал своею жизнью прославить Господа. Он всегда находил, что мало служит Христу, и весьма многих находил в этом отношении выше себя. Смирение Александра Михайловича было искренним и глубоким и может служить примером, особенно лицам, его лично знавшим. Ни одного дела он не решал, ни к чему не приступал, не помолясь». (Там же)
«Для своих единоверцев Александр Михайлович представлял большую опору. До дарования свободы совести он хлопотал об облегчении участи многих преследуемых, входил в дела общины, в течение последних 2‑х лет давал уроки в миссионерских курсах, по воскресеньям часто говорил проповеди» (Курсы проходили по адресу ул. Б. Морская 43, – авт.).
«Он был в числе подписавших воззвание об основании Русского Евангельского Союза, принимал участие в составлении устава, и в хлопотах связанных с этим». (журнал «Христианин»).
А.М. Максимовский был другом, соратником и братом по вере барона П.Н. Николаи, организатора христианских студенческих кружков в России.
В своих мемуарах Ливен С.П., ревностная проповедница Евангелия, пишет: «… Очень любили мы, когда на воскресном утреннем собрании появлялся Павел Николаевич Николаи. Его слово всегда было коротким, ясным, содержательным и оставляло глубокий след в сердце и в памяти. Его друг, Александр Михайлович Максимовский, служивший при Государственном Совете, тоже иногда служил словом на этих собраниях. Своею жизнью, посещениями отдельных лиц и духовными беседами с ними он являлся ценным свидетелем Господним».
«В работе среди студентов,— вспоминает Софья Павловна,— ему (барону Николаи — авт.) помогал брат Александр Михайлович Максимовский, верное чадо Божие, многими в свое время не понятый. В последние годы жизни он был начальником Главного Тюремного Управления и на этом посту был убит террористкой (членом боевой организации партии социалистов-революционеров). Во время восстаний 1905 года он временно ввел меры строгости в местах заключения, чтобы защитить и заключенных, и охрану от кровопролитных столкновений, но мысль его не была понята, и это стоило ему жизни. Несмотря на занимаемый им высокий пост, он часто поздним вечером навещал студентов в их убогих помещениях, чтобы беседовать об их духовных нуждах и запросах. Многие потом вспоминали его с печалью и глубокой благодарностью, видя в нем истинного христианина. Он всегда был готов помочь материально, когда видел нужду, но «не трубил пред собою, как делают лицемеры», и мы узнали об этом только после его смерти» (Ливен С.П.).
О трагической смерти Максимовского можно прочитать у историка Старкова Б.А в книге «Охотники на шпионов»: «В понедельник 15 октября 1907 г. в 2 часа дня Рогозинникова вошла в здание, где размещалось Главное тюремное управление. По словам сотрудников управления и посетителей, она не вызывала никаких подозрений. Вела себя очень спокойно, кокетничала и непринужденно разговаривала. Правда, многих удивил сильный запах духов, от которых становилось нехорошо и у некоторых присутствующих в приемной начала болеть и кружиться голова».
15 октября в Главном тюремном управлении был приемный день. В здании управления, которое было расположено в Санкт-Петербурге на углу Греческого проезда и 7‑й Рождественской улицы, как обычно, собирались посетители. Двадцатиоднолетняя Евстолия Рогозинникова, член Северного Боевого летучего отряда ПСР, вошла в помещение тюремного управления с намерением убить его начальника Максимовского. К её телу было привязано 13 фунтов нитроглицерина вместе с взрывным устройством, и она была готова взорвать всё здание. Но по требованию террористки Александр Михайлович, «движимый чувством милосердия, безоружный, вышел к своей убийце; если бы он ее не принял, то несчастная преступница взорвала бы бомбу, и весь дом был бы разрушен». Террористка семь раз выстрелила из браунинга в Максимовского, пуля попала в голову. Она не успела использовать взрывчатку, так как была обезоружена. На суде Рогозинникова казалась совершенно безумной и прерывала своё молчание лишь периодическими взрывами хохота. (Повешена 18 октября 1907 г., на Лисьем Носу по приговору военно-окружного суда, — авт.).
Согласно желанию покойного А.М. Максимовского, тело его было положено в простой дубовый гроб. Не было ни венков, ни орденов. Одет он был в простой черный сюртук. На голове была белая повязка над раною. Самое лицо не носило больших ран; оно было очень бледно, глаза закрыты. Простота гроба являлась контрастом по отношению к публике, провожавшей гроб, среди которой было много мундиров и лиц в официальной форме с орденами и пр. В числе присутствующих были: министр финансов Коковцов, министр юстиции Щегловитов и др. (журнал «Христианин»)
Вот как свидетельствует верующий сослуживец: «На ниве Божьей в России одним работником стало меньше.15 октября от рук убийцы пал Александр Михайлович Максимовский. Истинный христианин, в лучшем смысле этого слова, он неудержимо стремился помочь каждому, кто нуждался в поддержке. В приемную главного тюремного управления, где он был начальником, за последнее время все чаще стекались вдовы и дети, мужья и отцы которых пали жертвой нашего жестокого времени. Каждому из них Александр Михайлович без громких фраз умел сказать слово утешения, в каждом стремился пробудить веру в Промысел Божий и надежду на Его милосердие. Очень не многих из них он отпускал без материальной помощи. Если нельзя было оказать ее из казенных средств он, не колеблясь, вынимал деньги из собственного бумажника. Но по истине делал это так, что правая рука не знала, что делает левая. Только после его смерти узнали, что за свой счет он содержал несколько бедных семей, и что в свободное время он ходил по столичным трущобам и старался облегчить долю бедного люда.
В личной жизни Александр Михайлович был донельзя прост и скромен. «Это был молитвенник, — пишет И.С. Проханов, — он говорил мне, что он не принял ни одного решения в жизни без молитвы. Целые часы и вечера проводил он в молитве и чтении Слова Божия со своими близкими и друзьями».
В последнее время, после покойного профессора Астафьева, Александр Михайлович занимал должность председателя Общества распространения Св. Писания в России. Через два дня после убийства, на собрании Общества, кандидат в председатели барон Ф.К. Пистолькорс выступил с речью: «Наш дорогой председатель искал, прежде всего, Царства Божьего и правды Его, а все остальное приложилось к нему. С какою отеческою заботой относился он к книгоношам, снаряжая их в путь и давая им маршрут и свое духовное напутствие. С каким усердием и как неустанно молился он о деле Общества, и благословении для книгонош и членов правления. Как он заботился о дальнейшем процветании этого святого дела и радовался, когда на его жизненном пути попадались люди любящие Слово Божье и готовые стать в его ряды распространителей и книгонош. «Вчера я узнал, что он ожидал такого исхода и заранее приготовил просьбу о том, чтобы лицо, которое убьет его, было прощено». (журнал «Христианин»)
В некрологе, помещенном в журнале «Христианин», писали, что «все, не только лица знавшие и любившие Александра Михайловича, но даже враги его, революционеры признавали в нем истинного христианина».
После убийства начальника Главного тюремного управления, действительного тайного советника А.М. Максимовского, среди чиновников ведомства возникла идея создания фонда, с помощью которого можно увековечить память погибшего. Первоначально средства собирались на венки, но умирающий Максимовский выразил волю — хоронить его без венков, поэтому средства были переданы в фонд. С разрешения министра юстиции из средств фонда формировались пособия «семействам чинов тюремного ведомства, сделавшихся жертвою честного исполнения ими своего служебного долга». В «Правительственном вестнике» было опубликовано постановление, разрешавшее деятельность организации. Капитал фонда был неприкосновенным, тратились только проценты. Решения принимались тремя членами тюремного ведомства и тремя главными жертвователями, после чего утверждались министром юстиции, отчеты печатались в «Тюремном вестнике». Председателем комитета был отец Александра Михайловича, генерал М. С. Максимовский, членами — жена, сестры, друзья и желающие участвовать в работе комитета. Фонд формировался из пожертвований, продажи различных брошюр и портретов Максимовского.
При оказании помощи детям комитет фонда Максимовского при принятии решений принимал во внимание: возраст детей, получала ли семья уже средства из фонда, не имеет ли постоянной помощи из других фондов. Нужно отметить, что к 1914 г. кандидатами на помощь было 162 семейства.
Имя Александра Михайловича Максимовского и его филантропические побуждения соответствовали Священному Писанию, так что и после его смерти продолжали свою работу. «Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота», — говорит Библия. (Притчи 22.1).
Слава Богу! Традиция соучастия в помощи нуждающимся, людям, попавшим в беду или осужденным и их семьям не утратилась и сегодня. Идеи благотворительности поселились в человеческих душах и время от времени обнаруживают себя в одном или в другом месте и выражаясь в той или иной помощи утешают страждущего человека.