Медведь созвал лесной народ на центральную поляну и сказал:
— Лесные жители, я предлагаю: весь наш лес украсить прекрасной тонкой паутиной, — лесной народ оживился и, в знак одобрения предложения медведя, закаркал, застрекотал, завыл, зажужжал, засвистел:
— Давно пора!
— Но, — медведь поднял одну лапу вверх и, вокруг снова стало тихо, — как вы сами понимаете, один паучок не справится. Поэтому я предлагаю выделить ему учеников: муравьев трудолюбивых, жуков быстрых, гусениц-сороконожек, бабочек, стрекоз… И пусть он их обучит своему мастерству.
— Точно, правильно! — снова все вокруг загалдели, — Молодец медведь, дельное предложение.
На середину поляны выбежал Паша:
— Как я их обучу, — закричал он, но его, конечно, никто не услышал. Пришлось медведю снова лапу поднимать, и, когда наступила тишина, медведь сказал:
— Слово мастеру, — все замерли
— Как я их обучу? — кричал что было сил Паша, — ведь путать, как, например, петь соловьем, талант нужен.
— Какой талант? — перебил мастера медведь, — сравнил ты пение с путаньем. С этаким пустяком любой справится. Путать лапой — не душой, здесь талант не нужен вовсе. — Звери снова шумели, набирали учеников мастеру. А паучка больше никто не слушал.
— Завтра начинай обучение, — сказал медведь Паше, и вскоре центральная поляна опустела.
Паша весь вечер горевал, да делать нечего, утром отправился в школу. А там уже его ждут и муравьи, и кузнечики, и жуки, и бабочки, и гусеницы, и стрекозы. Рассадил их паучитель — паучок, и начал урок.
День за днем учил Паша узелки завязывать, ниточки прокладывать и переплетать. У жуков и кузнечиков вообще плести не получалось. Слишком быстро они летали и слишком высоко скакали, от чего тонкие нити рвались. Стрекозы учиться не хотели, они летали на поляне целыми днями, и даже не потрудились запомнить одного переплетения или узелка. Бабочки были более старательными. Но их широкие крылышки мешали им работать лапками. Муравьи — трудолюбивые могли исключительно палочками работать. Поэтому кроме домиков — муравьиных горок, у них ничего не получалось. Тонкими ниточками они не могли работать.
Больше всех преуспели в плетении гусеницы. Но вместо картин у них получались только трубочки-
коконы. К тому же гусеницы почему-то вплетали себя в эти трубочки и там крепко засыпали. К концу обучения у них так и не получилась ни одна картина, и сами ученики-гусеницы, все до одной, спали крепким сном внутри своих работ.
Через неделю собрался лесной народ на той же поляне. Но смотреть работы учеников им не пришлось, их не было.
— Почему у них ничего не получается? — ревел раздосадованный медведь. Паша сидел на веточке у самого его уха.
— Я же говорил, — паучок еще ближе подвинулся к зверю. — Талант нужен. Каждый своим делом должен заниматься. Я ведь не берусь мед добывать или цветы опылять. У меня есть талант, — паучок показал на маленькую монетку возле него, — плести паутинки. Я его ни у кого не просил, и нигде не искал, мне его с рождения Создатель подарил. А я подарком этим пользуюсь, путаю ниточки всем на радость. — Паша спустился с ветки и пошел себе паутинки плести, лес украшать.
— И нам пора, — сказал папа, — пойдем.
— Пока, Паша, береги свой талант, — Егорка посмотрел на паучка. Тот, быстро перебирая лапками, побежал в свой лес, и за ним покатилась его монетка.
Как только Егорка вернулся с леса, он подошел к своей кроватке, снял подушку, одеяло вытащил из пододеяльника, снял матрац. Потом совершенно растерянный мальчик подошел к отцу
— У меня нет таланта, — печально сказал он, взял папу за руку и повел к своей кроватке. Отец увидел растрепанную кровать мальчика, улыбнулся:
— Есть у тебя талант, и мы его обязательно найдем.
Е. Шилижинская